РАЗВЕДЫВАТЕЛЬНАЯ РАБОТА КОМАНДНОГО СОСТАВА И ШТАБОВ

Полковник Н. БРИЛЕВ

ОСВЕДОМЛЕННОСТЬ О ПРОТИВНИКЕ И РЕШЕНИЕ КОМАНДИРА

Противостоящие силы противника - их состав, качество и тактика действий - являются одним из тех факторов, который определяет основную идею решения командира на бой. Требуется ли ударом по слабому месту вражеских укреплений расстроить оборону и тем самым добиться успеха в наступлении или во-время выдвинутыми на угрожаемое направление резервами задержать продвижение немцев - любая боевая задача может быть решена успешно лишь тем командиром, который постоянно осведомлён о противнике.
Осведомлённость о вражеских силах должна последовательно и систематически накапливаться двумя каналами. Первый - сбор сведений при помощи всех видов войсковой разведки и второй - постоянное изучение лично самим командиром тех тактических приёмов, которые практикуются противником на поле боя. Только при умелом сочетании обоих приёмов познания врага командир научится вскрывать его замыслы.
Не следует забывать о том, что иногда даже самые подробные сведения о численном составе и расположении противника могут показать его боевые порядки как бы в застывших, стабильных формах, не вскрывая тех изменений, которые возникнут в этих боевых порядках в динамике боя. Когда, например, перед началом Алексинской операции нашему командованию понадобилось уточнить группировку противника, разведчикам была поставлена задача захватить пленного. Одной из поисковых групп удалось достать "языка" как раз в том районе, который нас больше всего интересовал. Пленный оказался солдатом 432-го полка 131-й пехотной дивизии немцев. Но еще ранее было установлено присутствие на этом участке, несколько правее 131-й пехотной дивизии, 12-го пехотного полка 31-й дивизии, а левее-163-го пехотного полка 52-й дивизии противника. Таким образом удалось нащупать некоторые полки трёх немецких дивизий. Это послужило началом дальнейшего исследования всей группировки противника и определения его намерений.
Однако знание одних номеров немецких полков и дивизий или голых сведений и цифр о числе орудий, пулемётов и танков противника ещё не даёт командиру понимание о том боевом порядке, который будет принят врагом в предстоящем бою. Только путем последовательного глубокого анализа всех сведений и сопоставлением их по месту действий и времени их поступления командир, опираясь на знание тактики немцев и свой боевой опыт, может предвидеть возможные действия врага, вскрыть его намерения.
Полных сведений о противнике никогда не будет у командира в бою. Многие донесения, полученные на войне, противоречат одно другому, а основная их масса мало достоверна. Такой вывод делали известные военные теоретики недавнего прошлого. Он в полной мере оправдался и в современной войне. Нередко приходится по отдельным, подчас отрывочным и разрозненным сведениям делать выводы о расположении всего боевого порядка врага. Установив, например, тем или иным путём присутствие на поле боя одного батальона, командир догадывается о расположении всего полка, или, узнав, где находится один полк, делает заключение о боевом порядке всей дивизии. Лишь потом, дополнительными мерами разведки, он продолжает искать подтверждение возникшего ранее предположения.
Но чаще всего боевая обстановка вынуждает довольствоваться лишь ограниченными сведениями о противнике и на них основывать своё решение. Нельзя перед каждым боем рассчитывать на захват приказа по части или соединению противника, вскрывающего его замысел, как нельзя, впрочем, иметь такие подробности и из других источников. Решение за противостоящие силы врага в готовом виде командир не получит. Его нужно раскрыть. А это достигается упорной и кропотливой работой по сбору и обработке разведывательных материалов.
Недавно мы готовились к наступлению. Немцы занимали оборону, расположившись непосредственно за рекой. За несколько дней перед нашим наступлением действия сторон ограничивались артиллерийской и миномётной перестрелкой, и в положении войск сколько-нибудь заметных изменений не произошло. С нашей стороны, особенно ночью, велась разведка. Наблюдением, ночными поисками, опросом пленных, изучением захваченных боевых документов немцев нам удалось установить на одном из участков в обороне врага два пехотных полка. Один из них входил в состав 268-й, а второй в состав 98-й дивизии противника. Из других же источников мы выяснили, что обе немецкие дивизии имели по два полка в первых эшелонах оборонительной полосы. Присмотревшись к местности и изучив в прошлом боевые порядки вражеской обороны, нам удалось достаточно точно и правдоподобно установить расположение полков первых эшелонов. Выяснили и нумерацию этих частей.
Возник другой, более важный для решения предстоящего боя вопрос, где могут быть третьи полки 268-й и 98-й дивизий противника. Стали изучать местность в глубине немецкой обороны, ознакомились с результатами наблюдения нашей авиации и, зная приёмы немцев при построении обороны, сделали первые, довольно реальные выводы.
К этим выводам нас подвели такие рассуждения. В последние месяцы немцы располагали свои дивизионные резервы обычно на удалении 3-4 км от переднего края линии главного поля боя. Для полков ударных групп они выбирали такие районы, где имелись населённые пункты с густо развитой сетью дорог, а ближайшие участки местности давали некоторые выгоды при построении огневой системы.
На участке немецкой обороны, где могли быть расположены резервы названных дивизий, наше внимание привлекали три пункта. Они в полной мере отвечали условиям, которые выставляются немецкой тактикой при создании обороны, а именно: нормальное удаление от передовых частей, довольно крупные деревни, наличие открытой, допускающей выгодный обстрел местности и т. д. Всё это привело к выводу, что дивизионные (резервы врага могут находиться только в указанных населённых пунктах. Поэтому последующие мероприятия по разведке были направлены, в частности, на то, чтобы уточнить эти предположения. Наблюдение вели с воздуха, старались добыть нужные сведения из показаний пленных. В итоге наши предположения полностью подтвердились, и нам удалось установить не только места расположения третьих полков 268-й и 98-й пехотных дивизий противника, но и проверить нумерацию этих частей.
Методом последовательного накапливания сведений о расположении врага и анализа их были установлены боевые порядки двух немецких дивизий. Однако отработка разведывательных данных на этом не закончилась. Требовалось ещё вскрыть изменения в обороне врага, которые немцы могли осуществить во время нашего наступления, и предугадать те основные меры противодействия, с помощью которых противник намеревался задержать наше продвижение. Внимание разведчиков снова было направлено, прежде всего, на дивизионные резервы. Ещё раз начали изучать местность, вспомнили тактику немецких контратак. Чаще всего они направляют их с двух сторон, пытаясь одновременными ударами по обоим флангам отрезать прорвавшиеся в оборону наши части.
В весеннее половодье, распутицу, бездорожье движение боевых порядков по целине затруднено, а местами совершенно невозможно. Составом целых подразделений вражеские контратаки можно было ожидать только по дорогам. Две дороги, идущие из районов резервных полков 268-й и 98-й дивизий противника, создавали выгодные условия для их маневра. Передвигаясь по ним, вражеские полки могли направлять свои контратаки на стыки и фланги тех немецких частей, которые обороняли передовые линии укреплений. Так работала мысль командира, пытавшегося представить развитие наступления при бое в глубине обороны врага.
Недавно на этом участке, после длительных и упорных боёв, наши части выбили немцев из одного населённого пункта. Бои вокруг села не прекращались несколько дней. Фашисты израсходовали полковые резервы, подбрасывали на автомашинах подкрепления из соседних районов, посылали в бой маршевые роты и батальоны, не успев передать их в полевые войска, но ни одна контратака врага успеха не имела. Тогда немцы бросили в бой дивизионные резервы. Они контратаковали занятую нами деревню с обоих флангов, использовав для подвода подразделений имеющиеся на этих направлениях дороги. Контратаки противника, как и прежде, были отбиты. Смысл раскрытия замысла врага состоял здесь в том, что командир, опираясь на отдельные данные о группировке немцев, анализируя их и сопоставляя с его тактическими приёмами, сумел достаточно правильно предугадать некоторые этапы предстоящего боя.
Из описанного примера необходимо сделать и такой вывод: сбор сведений о противнике не должен носить общего характера. Разведку нужно вести так, чтобы всякое новое сведение о противнике дополняло, уточняло или, наконец, развивало конкретные вопросы, выдвигаемые потребностями боя. Иначе изучение противника и его намерений превратится в отвлеченное ознакомление с организацией, вооружением и тактикой немцев, и командир окажется лишённым возможности получить именно те сведения, которые помогут ему принять наиболее целесообразное решение. Следовательно, планируя разведывательную работу, необходимо ясно представить себе, какие данные от неё нужно получить в первую очередь. Они будут регламентироваться замыслом командования, вложенным в предстоящие действия, и определяться необходимостью всеми мерами разведки содействовать разгрому основной группировки противника.
Необходимо учесть трудности, связанные с желанием правдоподобно раскрыть группировку врага. Прежде всего, встретятся затруднения при выяснении расположения отдельных частей противника или средств их усиления. Даже при наличии пленных и боевых документов противника не всегда можно получить нужные ответы на эти вопросы. Нельзя, например, по одному взятому пленному какой-нибудь роты делать вывод о наличии перед фронтом всего полка, а захваченный приказ может оказаться фальшивым, специально подброшенным противником в целях дезинформации. Искусство опытного командира, как разведчика, должно состоять в том, чтобы своевременно разобраться во всех поступающих сведениях и отобрать из них достоверные.
При изучении любых данных о противнике и определении степени их достоверности необходимо обращать особое внимание на тот источник, из которого они получены. Даже добытые боем и наблюдением сведения подчас могут оказаться неправдоподобными. Противник будет стремиться в каждом случае создать ложное представление как о расположении своих огневых средств, так и о размещении боевых порядков. Он будет пытаться ввести в заблуждение наших разведчиков и наблюдателей о численности и группировке своих сил на поле боя. Ложные противотанковые и противопехотные препятствия и другие сооружения, кочующие пулемёты и миномёты, демонстративные действия и много иных приёмов практикуется врагом с одной целью - скрыть истинное расположение войск, создать ложное представление о своих замыслах.
Особое значение в понимании действительных намерении врага имеет подготовка командира. Будь то разведчик, штабной работник, строевой начальник - каждый из них должен отлично знать организацию и тактику противника, тщательно и повседневно изучать методы его борьбы. Командир, достаточно знающий врага и ясно понимающий его повадки в бою, всегда сумеет отличить ложные сведения от правдивых, найти в каждом донесении или протоколе опроса пленного зерно истины. Такого командира врагу не удастся ввести в заблуждение; он своевременно раскроет намерения противника и умело использует добытые сведения в интересах достижения успеха в бою.

Журнал "Военный вестник" № 5-6 за март 1942 г.

Полковник А. КАМИНСКИЙ

ВОСПИТАНИЕ РАЗВЕДЧИКА

Воинское воспитание немыслимо без повторного изучения уже освоенных приёмов ведения боя, т. е., иначе говоря, без регулярной тренировки. Только тогда эти приёмы войдут, что называется, в плоть и в кровь бойца, станут его второй натурой, и он будет выполнять их легко и быстро. Нужно методически изо дня в день повторять изученное.
Конечно, для разведчика особенно важна самостоятельность действий, т. е. умение быстро оценить обстановку, единолично принять правильное решение, найти выход из трудного положения и т.д. Но эти незаменимые для разведчика качества будут только совершенствоваться, если он отлично натренирован в таких приёмах, как переползание, перебежка под огнём и т. д. Разведчик, который частой тренировкой довёл многие свои действия до автоматизма, сможет сосредоточить всё своё внимание на главном.
Даже такие качества, как способность ориентироваться на местности, наблюдательность, память, умение точно передать виденное, тоже вырабатываются серьёзной тренировкой. Разведчик, обладающий этими качествами, не будет попусту тратить время на то, чтобы запомнить, где у неприятеля минное поле или каково расстояние до его окопа, не станет размышлять о том, как зайти во вражеский тыл и не заблудиться там. Все свои способности он направляет на лучшее выполнение задачи.
Еще в старой русской армии некоторые офицеры настойчиво тренировали память и наблюдательность своих разведчиков. Где бы ни находились разведчики, им неожиданно предъявлялось требование: описать, какие предметы они видели по дороге, какое расстояние до них, какова их форма, окраска и т. д. Нередко разведчиков посылали в знакомое место не по проторенной дороге, а по азимуту. Чтобы научить разведчика незаметно подползать к врагу, один из унтер-офицеров становился на стороне "противника" и, как только замечал крадущегося солдата, немедленно подымал флажок. Солдата заставляли снова и снова ползти до тех пор, пока он не приучался действовать незаметно.
К сожалению, сейчас многие командиры отказались от такой учёбы. Они думают: зачем, мол, утруждать бойца занятиями, когда сам бой его учит? Это неверная и вредная мысль. Бой учит кровью, а для того, чтобы меньшей кровью добиться больших результатов, нужно в перерывах между боевыми действиями ежедневно тренировать разведчиков.
На переднем крае надо требовать от разведчика подробного изложения всего, что он видел. Ни одна мелочь на местности не должна ускользнуть от его взгляда. На занятиях в поле он должен запоминать, сколько видел машин и подвод, сколько прошёл мостов, изгибов дороги, какие встретил подъёмы и спуски, какой грунт дороги, кого заметил и где. Навыки глазомерного определения расстояний, умелой маскировки, бесшумной перебежки и т. п. следует совершенствовать постоянно, на всех занятиях.
В полку, которым командует майор Ильин, разведчики долгое время не могли поймать "языка". Казалось, что всё необходимое для успешного поиска предусмотрено: несколько дней ведётся наблюдение, точно засекаются огневые точки врага, тщательно прокладывается маршрут, - а удачи всё-таки нет. В последнюю минуту неприятель замечал неумело подползающего разведчика или по слуху обнаруживал его приближение и открывал огонь. Неумело перерезанная проволока, неудачная пригонка снаряжения, неспособность обращаться с минами, - всё это выдавало бойцов противнику, и они возвращались ни с чем в своё подразделение.
Дело улучшилось, когда сюда был назначен новый командир разведывательного подразделения и система обучения разведчиков изменилась. Их стали учить незаметно подползать друг к другу и неожиданно набрасываться с тыла, они привыкли неслышно отгибать проволоку, беззвучно двигаться. Простые и увлекательные способы тренировки наблюдательности и памяти приучили разведчиков не оставлять без внимания ни одного предмета. Когда после этого были проведены новые поиски, они дали прекрасные результаты.
Итак, постоянная тренировка разведчика приносит ему ощутительную пользу. Но тут нужно оговориться. Важно, чтобы повторение пройденного на тренировочных занятиях не превращалось в надоедливые уроки, а носило характер увлекательной игры, которую разведчик стремился бы продолжить в бою. Такая постановка дела, помимо всего прочего, укрепляет любовь разведчика к своей военной специальности, стремление не просто выполнить боевую задачу, но выполнить её умело и красиво.
Кроме всех перечисленных качеств, разведчик должен ещё обладать сообразительностью и хитростью. Оказывается, и эти качества можно и нужно развивать в процессе учёбы.
Один из лучших разведчиков нашего фронта Телегин применил однажды такой приём. Подобравшись со своей группой к блиндажу, в котором сидели немцы, он застучал по крыше. Это был простой, хотя и рискованный замысел: один из немцев, находящихся в блиндаже, выйдет посмотреть, кто это топчется на крыше, и разведчики захватят его. Так оно и получилось. Откуда явилась подобная идея у Телегина? Ведь заранее он не знал, что поступит именно так, а не иначе, и командир не обучал его этому. Но всё же заслуга командира здесь несомненна. В подразделении, где служит Телегин, развито своеобразное соревнование: кто кого перехитрит. Это чувствуется и на занятиях, и в быту.
Иной командир не допустит у себя в подразделении так называемого "розыгрыша", когда бойцы в весёлую минуту стараются как-то по особому подшутить друг над другом, показать свою хитрость. Это, по его мнению, непорядок, а между тем такой "непорядок" полезно отзывается на развитии разведчика. Здесь для бойца как бы репетиции Он проверяет свою хитрость сначала на товарище, а потом в изменённом виде применит её в бою. И тут командир, как нам кажется, не должен своим авторитетом прерывать затеянную шутку. Ему незачем поддерживать её, чтобы не обидеть кого-нибудь из подчинённых, но и незачем прерывать, ибо она полезна.
В одном подразделении затеяли такую шутку. Здесь приблудился поросёнок. Бойцы привязывали его на верёвку и пускали далеко вперёд, а потом тянули за верёвку к себе, заставляя поросёнка бежать обратно. Когда кто-нибудь из красноармейцев соседнего подразделения пытался поймать этого поросёнка, бойцы тянули за верёвку. Поросёнок убегал, заводя преследователей в ловушку, устроенную подшутившими над ними товарищами.
А потом явилась новая мысль: использовать поросёнка, чтобы выловить "языка". Шутка, превращалась в серьёзное дело. Началась систематическая тренировка. Поросёнок привык и, как только его выпускали, сам бежал вперёд. Стоило слегка потянуть веревку, и он возвращался, а тут его хорошо подкармливали. Когда подготовка была закончена, два разведчика отправились с поросёнком на работу. Им удалось незаметно подползти на 100 м к немцам и хорошо замаскироваться. Утром они пустили своего питомца к вражескому блиндажу. Случилось то, что и должно было случиться. Заметив жирного поросёнка, немцы стали его ловить. Разведчики потянули верёвку к себе, и любители поросятины попали в их руки. Двое немцев было убито, а двое взято в плен.
Итак, основы воспитания разведчиков - это настойчивая тренировка в перерывах между боями, исключительная требовательность, установка на автоматическое выполнение простых приёмов, сигналов, приказаний и наряду со всем этим терпимое отношение командира к затеям своих бойцов. Вот тогда каждый разведчик подразделения будет умелым, ловким, инициативным.

Газета "Красная звезда" № 157 от 6 июля 1943 г.

Полковник А. А. ЛАБАЗОВ

О ПОДГОТОВКЕ РАЗВЕДЧИКА-НАБЛЮДАТЕЛЯ

Успех разведки наблюдением предопределяют многие факторы: хорошая подготовка разведчика-наблюдателя, правильно развёрнутая сеть наблюдательных пунктов, достаточно надёжная связь, систематический контроль и внимание, которое командир должен уделять этому виду разведки. Но из всех этих факторов искусство разведчика приобретает решающее значение. От разведчика-наблюдателя не должна ускользнуть ни одна мелочь. Всё нужно заметить и проанализировать: что это за цель, какую задачу она выполняет, её место, время и повторность её действий и т. п. Из всего этого разведчик должен уметь сделать вывод и немедленно доложить своему командиру, а последний обязан доложить вышестоящему начальнику.
Если цель из одного сектора наблюдения перешла в другой, к соседнему наблюдателю, первый немедленно должен сообщить об этом соседу, в чём ему поможет наличие связи по фронту. Если обстановка потребует открыть огонь, разведчик должен уметь это сделать. Но иногда выгодно бывает временно "сберечь" выслеженную цель и посредством наблюдения за ней выследить более серьёзные цели.
Однажды старший лейтенант Богачкин по движению повозки выследил огневую позицию миномётной батареи. Увидев повозку, нагруженную ящиками и следовавшую в мелкий лес, он стал внимательно наблюдать за районом леса. Через 10 минут оттуда были замечены дымовые кольца миномёта, открывшего огонь. Немного позднее из леса в обратном направлении вышла та же повозка, но уже пустая. Лейтенант Богачкин сделал вывод, что миномётная батарея живёт на текущем подвозе боеприпасов.
Разведчики капитана Романова несколько дней подряд замечали утром движение легковой машины и её остановку у одного из домиков в глубине деревни. Дальнейшим наблюдением за домиком было установлено, что к нему подведены телефонные провода. На основании этого был сделан вывод, что в домике помещается узел связи или КП. Огнём нашей артиллерии по этому домику в решающий момент боя связь была нарушена, и артиллерия противника в течение 40 минут молчала. Ясно, что там был артиллерийский узел связи противника.
Как-то, наблюдая за одним немецким блиндажом, разведчики Комодов и Лапин заметили, что около него стоит часовой и что подходившие солдаты, прежде чем зайти в блиндаж, поправляли заправку обмундирования. Вывод из этого: блиндаж - офицерский. Его немедленно разрушили, не дав выйти офицеру.
Старший сержант Гончаров несколько дней наблюдал в своём секторе на пастбище пять лошадей, из них одна была сивая. В другом секторе капитан Карих и его разведчики наблюдали ежедневно появление у дзота фрица с длинной шеей и в каких-то жёлтых штанах. Фриц был наименован "журавлем", и его даже "оберегали" - предупредили снайперов, чтобы они его не подстрелили. Почему это делалось? Да потому, что по этому "журавлю" можно было заключить, что перед фронтом стоит всё та же часть, значит, смену частей противник не производил. Это же подтверждало и наличие сивой лошади: раз лошади те же - значит и фрицы те же. Вот вам и подтверждение нумерации частей наблюдением, без захвата "языка".
Подобных примеров из практики работы разведки можно было бы привести ещё много, но в этом нет необходимости. Уже из этих примеров видно, насколько ценные данные могут быть получены при тщательном наблюдении и умело сделанных выводах из этого наблюдения.
Следует отметить, что не менее полезные данные о противнике можно получить разведкой на слух, особенно ночью. Внимательно прислушиваясь, скажем, к стуку топоров, разведчик может сделать вывод о том, что делает противник: или он колет дрова, или вырубает зарубы на брёвнах - строит дзот; или строит дорогу. Опытный "слухач" обычно делает из этого правильный вывод.
Разведчик-наблюдатель должен не только знать приборы и уметь на них работать (некоторые командиры только этим ограничиваются при обучении разведчиков). Он должен быть и тактиком - хорошо знать элементы боевых порядков противника и его боевую технику. Он должен быть сообразителен, находчив и, как спортсмен, крепок и обладать хорошей наблюдательностью и памятью. Это необходимо ему для воспроизводства наблюдаемого ранее и сравнения с настоящим.
Изучение приборов наблюдения и их применения - это лишь азбука, начало. Лучший метод подготовки разведчика-наблюдателя - практический показ на НП с одновременным наблюдением обучающего и обучаемого. Первый передает свой опыт второму, подмечает и показывает его недостатки на месте. Кропотливый труд обучающего даёт положительные результаты, воспитывает самостоятельность в работе разведчика-наблюдателя. Большую пользу в этом приносят сборы разведчиков, где проводятся беседы с последними, заслушиваются их краткие доклады. Обмен опытом значительно расширяет знания разведчиков в своей области работы.
Результаты наблюдения могут быть хорошими тогда, когда правильно ставится задача. Нарезать сектор наблюдения - это ещё не всё. Надо указать главный объект наблюдения, объяснить, как лучше выполнить поставленную задачу. В каждом секторе наблюдения есть свои особенности. Поэтому задача должна быть поставлена конкретно. Без этого наблюдение может свестись просто к созерцанию противника или, в лучшем случае, к безучастной фиксации наблюдаемых явлений. Все "мелкое" будет упускаться, а этого не должно быть, так как из "мелочей" подчас собираются ценные данные о противнике.
Само собой разумеется, что такая категория лиц, как командиры взводов, батарей, работники штабов по разведке, если они хотят добиться хороших результатов в подготовке разведчиков, сами должны непрерывно совершенствоваться в этом деле, изучать опыт боёв и передавать его своим подчинённым.

"Артиллерийский журнал" № 5-6 за май - июнь 1943 г.

Полковник И. ХОРИКОВ

НАСТОЙЧИВО ИЗУЧАТЬ ТАКТИКУ ВРАГА

Постоянное и всестороннее изучение военного дела и широкое применение опыта войны - верный путь к победе. В этом нетрудно убедиться, рассматривая действия лучших полководцев всех времен и народов. О Суворове, например, его сподвижники говорили, что "знал он всё на свете, проницал замыслы врагов". Суворовское искусство познавать противника, вскрывать особенности его тактики и учитывать их при ведении боя основывалось прежде всего на глубоком знании военной теории, на богатейшем практическом опыте, осмысленном теоретически.
Тактика, излюбленные приёмы и уловки неприятеля должны быть хорошо известны всем нашим командирам. Особенно важно изучать сильные и слабые стороны врага, с тем чтобы сильные его стороны сводить на-нет, а недостатки использовать для достижения наибольшего успеха при наименьших усилиях.
Богатейший материал для изучения противника даёт любой бой - и наступательный и оборонительный. Каждый командир обязан после боя не только отчётливо представить себе весь его ход, действия своих подразделений, но также собрать и обобщить данные о тактике врага. Следует внимательно изучать захваченные у немцев позиции, выясняя, какие инженерные препятствия и окопы здесь строились, их начертание, профиль, расположение различных видов оружия, общие основы построения огня, группировку. Нужно восстановить по этапам, как действовали фашисты, когда открывали огонь, откуда, в какой период и в каком боевом порядке переходили в контратаку и т. д. При этом необходимо настойчиво искать ответа на основной вопрос: что обеспечило победу, в чём "секрет> успеха? Конечно, командир не должен закрывать глаза и на допущенные им и его подчинёнными ошибки.
Перед наступлением командир должен ясно представить себе, как гитлеровцы организуют оборону и ведут оборонительный бой вообще, а также как они обороняются в данном конкретном случае.
Обычно, обороняясь, противник стремится как можно раньше разгадать, где наши войска наносят главный удар. Во время артиллерийской подготовки гарнизоны его опорных пунктов и узлов сопротивления укрываются в убежищах, занимая позиции непосредственно перед нашей атакой. Враг пытается всеми способами замедлить продвижение наступающих, уничтожить живую силу перед главной линией обороны, разгадать начало нашей атаки и отрезать её всеми имеющимися у него средствами. Если же нашим частям удаётся вклиниться в глубину обороны противника, он старается закрыть образовавшуюся брешь, а затем ударами во фланг остановить наступающих, окружить и уничтожить их, перебрасывая для этого резервы с второстепенных участков.
Поэтому перед командиром, организующим наступательный бой, встаёт задача - активной разведкой вскрыть систему вражеской обороны и спланировать наступление так, чтобы не 'дать немцам возможности оказать противодействие. Ведя разведку и изучая обстановку, нельзя забывать, что враг непрерывно действует, маневрирует, перегруппировывается, совершенствует и усиливает укрепления и препятствия в районе своего расположения. Следовательно, надо не только узнавать, но и непрерывно проверять (обязательно скрытно), где у противника слабые места (в первую очередь фланги и стыки), как развиты укрепления в глубине, не заполнил ли он имевшиеся ранее бреши, не установил ли в новых местах минные поля, препятствия (особенно малозаметные), не перемещаются ли его резервы, не переходят ли расчёты пулемётов, миномётов и орудий на новые позиции и т.д.
Нередки случаи, когда фашисты, пользуясь неимением некоторых наших командиров нащупать слабые места их обороны, оставляют на фронте только редкую цепь часовых, которые трескотнёй автоматов создают видимость плотной обороны. Именно это и должна вскрыть разведка, высылаемая в составе небольших групп (двух-трех бойцов) и даже одиночных разведчиков.
Очень важно также, чтобы разведчики не только наблюдали и доносили о виденном, но и удерживали пункты и объекты, которые им удаётся занять во время их действий. Часто разведчики, проникнув в расположение врага и обнаружив там не занятый им пункт, уходят обратно и доносят об этом своему начальнику. Тот для захвата объекта посылает специальное подразделение, а тем временем противник успевает направить туда своих солдат и там закрепиться. В результате этот пункт приходится отвоёвывать, тогда как он мог достаться без крови, если бы разведчики не упустили его из своих рук.
При оценке данных пехотной разведки необходимо учитывать сведения, полученные из других источников. Во всех случаях перед наступлением у командира должна быть чёткая и ясная картина оборонительной системы противника, основанная на фактах, а не на предположениях и догадках. Тогда он может, как фельдмаршал Суворов перед штурмом Измаила, заключить, что эта "крепость без слабых мест", или же определить имеющиеся в обороне врага прорехи и нанести ему удар по самому уязвимому месту.
После тщательного изучения противника надо составить план боя, обдумать его до последних мелочей. Неплохо, если старший начальник при составлении плана посоветуется со своими подчинёнными. В этом нет ничего зазорного. Суворов, например, план штурма Измаила давал на отзыв Кутузову, тогда его подчинённому.
Когда командир подходит к выводу о необходимости обмануть противника, применить новые приёмы борьбы, новую тактику, военную хитрость, разного рода уловки, он вступает в новую область военного искусства - творчество. Здесь в наибольшей и самой яркой форме проявляются личные качества командира, его военная одарённость, опыт, подготовленность, понимание природы боя.
Было бы наивно предполагать, что обороняющийся сам подставит свою живую силу и технику под наш огонь и авиабомбы. Надо выманить его из укрытий ложным переносом огня, демонстративным показом приближения момента атаки. Чтобы не задержаться на препятствиях, их следует устранить незадолго до прорыва и так, чтобы не раскрыть идеи решения. Надо также помешать противнику сосредоточить силы в направлении нашего главного удара, приёмами военной хитрости сохранить в тайне свои намерения, обмануть его, нанося удары не только по самому слабому, но иногда намеренно и по самому сильному пункту обороны. Надо смелее и чаще применять методы дезинформации.
Обороняющемуся противнику выгодно держать нас как можно дольше под своим огнём. Следовательно, нужно наступать стремительно, короткими перебежками, наращивая постепенно огонь пехоты, сочетая его с движением. Фашисты попытаются наносить удары по флангам прорвавшихся подразделений и частей, - значит, надо, подтягивая огневые средства, создавая инженерные препятствия, немедленно закреплять захваченные позиции, прочно обеспечивать фланги и стыки, не только высылая охранение, но и выдвигая соседние подразделения, помня, что "обходящий сам обойдён". Сказанное в равной мере относится и к оборонительному бою. Долг командира, организующего оборону, - до тонкости изучить наступательную тактику немцев. В основном она строится на стремлении предварительно подавить нашу оборону артиллерийским огнём, бомбардировкой с воздуха, а затем, прорвав её с помощью танков, протолкнуть в глубину свою пехоту (в первую очередь автоматчиков), расширить образовавшуюся брешь и нанести удары по внутренним флангам.
Всё это нужно хорошо знать и соответственно строить оборону. Фашисты всегда пытаются массированным огнём артиллерии и бомбардировкой с воздуха подавить наши огневые средства на переднем крае. Поэтому надо заранее строить ложные объекты, укрывать свою живую силу и материальную часть. Массированную танковую атаку можно остановить, применяя различные препятствия, минные поля, противотанковую артиллерию, используя бронебойщиков и другие противотанковые средства борьбы. И здесь, так же как в наступлении, в каждом отдельном случае командир сможет проявить настоящее военное искусство и творчество.
Разве нельзя расположить полосы заграждений так, чтобы их начертание сбивало врага с толку и он, подходя к переднему краю, попал под фланговый огонь, оказался в огневом мешке? Можно и нужно также добиваться того, чтобы не немцы били по нашим незащищённым флангам и стыкам, а мы наносили сокрушительные удары по флангам обходящего противника. Если же расставляются минные поля, надо позаботиться о том, чтобы фашисты не знали, где истинное, а где ложное минное поле, не могли разгадать систему расстановки мин и препятствий, не могли их обезвредить и преодолеть.
Опыт говорит, что, опираясь на заранее подготовленные в глубине обороны отсечные позиции, роты, батальоны, полки способны стойко удерживать местность и успешными маневрами уничтожать фашистов, прорвавшихся в наши боевые порядки.
Нельзя обороняться, располагая свои силы и средства равно, мерно по всему фронту. Однако, ослабляя второстепенные участки, следует маскировать их, создавая здесь видимость усиленной боевой деятельности, применяя в широком масштабе маневр траекториями, позициями, снарядами, наблюдательными пунктами.
Красная Армия, впитавшая в себя лучшие традиции прошлого, умеет сражаться искусно, стойко и самоотверженно. Это признают даже наши враги. Ещё выше поднять боевую выучку наших войск! Всюду и везде, в любых условиях изучать тактику врага, познавать его уловки и приёмы, быть хозяевами на поле боя! Для этого есть только один путь - неустанная учёба не только в тылу, на отдыхе, но и на фронте, в резерве, в период затишья после боя, перед боем и в бою.

Журнал "Военный вестник" № 19 за октябрь 1942 г.