СОДЕРЖАНИЕ
ОТДЕЛЕНИЕ ВАЛИЕВА В РАЗВЕДКЕ
В ТЫЛ ВРАГА ЗА "ЯЗЫКОМ"
ПОИСК В ТЫЛУ ВРАГА
ЗАСАДА
РИСК, ХРАБРОСТЬ, РАСЧЕТ
НЕПРЕДУСМОТРЕННЫЕ ВАРИАНТЫ
РИСК, ХРАБРОСТЬ, РАСЧЕТ
Крупный промышленный центр всесоюзной кочегарки Горловка оккупирован
немецкими захватчиками. Рабочие города, колхозники прилегающих сел
и рабочие поселков создавали партизанские отряды. Весь трудовой
народ поднимался на защиту родного края. В эти тяжелые дни и пришли
к разведчикам 74-й стрелковой дивизии два шахтерских молодых паренька
из Горловки: Коля Дородный и Ваня Серый, только что призванные в
Советскую Армию.
Первый - не по возрасту велик ростом, с миловидным ребячьим лицом,
тонкими длинными ногами.
- Да знаете ли вы, как я быстро бегаю. Ни один немец меня не догонит.
От любой пули убегу. Я за десять километров все вижу, - уговаривал
он разведчиков взять его к себе в подразделение.
Второй - не по возрасту мал и не по возрасту, казалось, серьезен.
Он буквально требовал, а не просил взять его в разведку.
Пареньки так настойчиво просили и уговаривали оставить их в нашей
части, что командир вынужден был взять их к себе в разведку. Больше
всего их привлекала именно разведка. К разведчикам их привела жажда
приключений, а дела разведчиков в их представлении были овеяны романтикой,
и именно в разведке хотели проявить они свою отвагу и геройство.
Особенно оригинален был Ваня. Очень быстро стал он своим в семье
разведчиков. Есть такие люди, которым, кажется, с первых минут можно
довериться. Именно таким и был Ваня Серый. Но никто не звал его
Ваней. Почему-то с первых дней пребывания его в нашей роте рядовые
разведчики и все командиры называли его Иваном Терентьичем. А он
с гордой осанкой, подтянутый, в дубленом полушубке, с немецким автоматом
на груди гордо отвечал: "Рядовой Серый слушает!"
Зная прекрасно местность и прилегающие к Горловке населенные пункты,
горловские ребята, ставшие теперь солдатами, смело шли в тыл противника,
иногда появлялись в окопах на переднем крае немецкой обороны, выискивали
удобные объекты для поисков или уточняли обстановку, а потом окружным
путем приходили к нам.
Шли дни. Немцы спешно укрепляли свои оборонительные линии. К обороне
приспосабливали все населенные пункты, каждое каменное здание превращали
в оборонительное сооружение, рыли окопы, устанавливали минные поля,
кое-где появлялись проволочные заграждения. На переднем крае в ясные
лунные ночи можно было то тут, то там наблюдать дымок: значит, появились
блиндажи. Инженерные сооружения эшелонировались в глубину.
Вернувшись как-то из тыла врага, Ваня доложил командиру разведчиков,
что железнодорожную каменную казарму примерно в двух километрах
юго-западнее города Дебальцево обороняют не немецкие части. Он подробно
описал эту казарму, местность, подходы к казарме, рассказал, что
тщательно обследовал этот район и что фашисты сидят только в казарме,
а поблизости больше нет ни окопов, ни огневых точек, ни блиндажей.
И действительно, казарма, находившаяся на железной Дороге между
городом Дебальцево и станцией Хацепетовка, была расположена в открытом
поле, а в тылу ее, севернее железной дороги, тянулись посадки лиственного
леса. В нашу сторону и по флангам местность просматривалась очень
далеко. Поэтому, очевидно, фашисты и не имели близко других огневых
точек, надеясь, что каменная казарма - хороший дот, позволяющий
обстреливать местность на значительное расстояние. В казарме разместилось
боевое охранение противника. Передний же край обороны проходил в
300-400 метрах севернее казармы по южному скату высоты, между шоссейной
и железной дорогами, идущими из Дебальцево на Хацепетовку.
- Оккупантов, - говорил Серый, - можно "вытряхнуть" из
казармы. С переднего края обороны или из Дебальцево фашисты прийти
на помощь не успеют. Да ночью они и не пошлют в открытое поле большую
группу солдат, а огнем, да еще неприцельным, только пугать будут,
- рассуждал далее Терентьич. - Отходу разведчиков с пленными они
не помешают.
Было решено взять пленного именно здесь. Командование дивизии предполагало,
что на этом участке оборонялись немцы. А Ваня уверял, что в казарме
солдаты другой национальности. Значит, противник произвел какую-то
перегруппировку. Надо было уточнить. Самый надежный и быстрый способ
в таком случае - взять "языка".
Действовать там, где противник не ожидает, было правилом разведчиков.
Иначе поисковая группа наверняка будет замечена при подходе, следовательно,
и поиск будет сорван. Разведчики рассуждали в данном случае за противника:
перед казармой открытое ровное поле, запорошенная снегом пахота,
только кое-где торчат из-под снега крупные глыбы земли. Значит,
противник уверен, что никакой разведчик здесь пройти не сможет.
Расчет разведчиков и состоял именно в том, чтобы, двигаясь прямо
в лоб противнику, очень осторожно, по-пластунски, подобраться в
белых халатах по этому открытому полю к казарме. Если они доберутся
до казармы, "язык" будет наверняка захвачен: брать в плен
фашистов в рукопашных боях наши разведчики к тому времени научились.
Характер объекта для нападения, метод и время захвата, даже погода
- все должно быть другим, непохожим на предыдущие поиски.
Командир роты разведчиков лейтенант Кучеренко определил время для
поиска - 4-5 часов утра. Большинство же разведгрупп всегда действовало
в промежутке от 23 до 3 часов ночи. На счастье разведчиков, с вечера
подул сильный ветер, ночью разыгралась метель. Было ясно, что и
на сей раз погода сопутствует успеху.
Решили действовать двумя взводами общей численностью до сорока человек.
Надо было иметь солидный резерв, способный немедленно прийти на
помощь подгруппам захвата: это - закон для разведчиков. За десятки
поисков наши разведчики не оставили на поле боя ни убитого, ни раненого
разведчика.
Личный состав разведывательной роты был разделен на пять подгрупп,
а первые две подгруппы, подгруппы захвата, по семь-восемь человек
- в свою очередь еще на две подгруппы каждая. В составе каждой из
этих подгрупп выделялось по два человека, вооруженных только пистолетами,
кинжалами и гранатами. Эти подгруппы должны двигаться впереди, параллельно
друг другу, примерно на расстоянии 20-25 метров одна от другой.
Основной же состав двух подгрупп захвата по пять-шесть человек последует
за ними в тридцати метрах. Первые четыре разведчика из двух подгрупп
захвата должны подобраться к казарме и бросить в окна по гранате.
Первый взрыв гранаты послужит сигналом к действию: основные силы
подгрупп захвата врываются в казарму, захватывают уцелевших солдат
противника и немедленно начинают отходить с ними к своему переднему
краю обороны.
Следующие две подгруппы (поддержки) с ручными пулеметами в составе
отделения каждая движутся на флангах первых двух подгрупп захвата
уступом в 50-75 метрах, готовые прикрыть их действия по захвату
"языка" и отход с пленными, а в случае преследования отразить
противника, дать возможность отвести пленных к нашему переднему
краю обороны.
Пятая подгруппа - резерв. Это еще два отделения, во главе которых
находился командир роты. Резерв двигался примерно в ста метрах от
подгрупп прикрытия. Этот резерв должен был залечь в 250-300 метрах
от казармы в готовности к действиям по указанию командира роты.
Днем командир роты тренировал весь личный состав поисковой группы
на местности, подобной району поиска, проверяя знание задач каждым
командиром и рядовым. Вечером всем участникам поиска выдали новые
белые халаты, валенки, теплое белье, словом, одели разведчиков так,
чтобы в снегу можно было лежать часами.
Все было готово к поиску. Вечером разведчики отдыхали. Бодрствовали
только Иван Терентьич и командир роты Кучеренко. Ваня не давал покоя
командиру роты, который не хотел брать его в поиск.
- Ну как можно без меня, - умолял Ваня командира роты, - вы же заблудитесь,
не найдете путь к казарме, у вас без меня ничего не выйдет.
- Не возьму, не рискуй, когда не нужно, - не без злости говорил
Кучеренко, - пленный будет и без тебя, ты свое дело, Терентьич,
сделал. И что ты ко мне прицепился! Сказано, ложись спать.
- Нет, вы все-таки разрешите мне пойти, я поведу группу захвата,
- бубнил Ваня. - Я ведь маленький, как белый комочек, меня противник
не заметит.
И командир роты согласился.
- Ладно, иди. Но чтобы это было в последний раз. Больше ко мне не
приставай, и разговаривать с тобой на эту тему не буду, - закончил
Кучеренко.
Разведчики двигались длинной цепочкой к своим передовым позициям.
Дул сильный встречный ветер. Прошли передний край нашей обороны.
Ротный на этом участке, пожилой капитан, пригласил к себе своих
взводных и предупредил: "Наши разведчики пошли за "языком",
будьте начеку".
Как только прошли наш передний край, цепочка начала расчленяться
по подгруппам. Поисковые подгруппы, как и на тренировке, развернулись
в боевой порядок. Было приказано первые 500-600 метров пройти согнувшись,
а потом метров триста ползти в снегу по-пластунски, не спеша, так,
чтобы и за десять метров нельзя было заметить на снегу ползущего
человека в белом халате. Тяжело, но все знали: потрудимся, попотеем
- будет "язык", не прольется кровь разведчиков. Даже гранаты
на этот раз покрасили в белый цвет: их надо было разведчикам первых
двух подгрупп метров за пятьдесят до казармы держать в руках в готовности
к броску в любое мгновение.
Все шло как по расписанию. Казарма была хорошо видна всем подгруппам.
Разведчики подгрупп захвата залегли метрах в пятидесяти от казармы,
чтобы осмотреться, пронаблюдать за казармой, проверить, не ходят
ли часовые
вокруг нее, нет ли где рядом окопа с наблюдателем или пулеметного
гнезда. Лежали минут десять - пятнадцать. Кругом - мертво. Лишь
ветер завывал, да на крыше казармы хлопал полу оторвавшийся лист
железа. Из трубы казармы густо валил дым. Фашисты затопили печку,
чтобы в такую непогоду сидеть за пулеметом в тепле.
Разведчики подобрались почти к самой казарме. Надо было проползти
еще 15-20 метров, потом оставшиеся 20-30 метров преодолеть мгновенным
броском и в каждое из окон - по гранате. Старший группы двинулся
вперед, поползли за ним и все остальные.
И никто не заметил, что рядом нет Терентьича. Он не присутствовал
на тренировке, а в беседе с разведчиками подгруппы захвата в пути
не уяснил, что перед казармой должна быть остановка, и поэтому продолжал
двигаться вперед, не видя, что все остальные остановились.
Ваня был уже у цели, когда остальная четверка разведчиков, двигавшихся
впереди, находилась еще примерно в 30-40 метрах от казармы. А Терентьич,
лежавший у стены казармы, всегда готовый к подвигу, принял решение,
на его взгляд, единственно правильное: швырнул в одно из окон казармы
гранату. Раздался взрыв. Но тут же из другого окна брызнула очередь
из станкового пулемета, из остальных окон застрочили автоматы. Через
несколько секунд из окна вылетела белая ракета, но не ввысь, а горизонтально,
на мгновение осветив участок поля. Стало ясно, что операция сорвана.
Тут же взлетела вверх наша зеленая ракета: немедленно быстро отходить.
Расчет на неожиданность, на внезапность нападения был сорван - разведчиков
обнаружили. Надо было без потерь немедленно отходить под прикрытием
своих пулеметов. Чудом удалось Ване Серому отбежать от казармы и
присоединиться к подгруппе захвата. К счастью, у нас не было ни
одного убитого и раненого: гитлеровцы вели неприцельный огонь. Метель
скрывала путь отхода наших разведчиков, да и подгруппа прикрытия
быстро заставила фашистов замолчать.
Да, на войне нужны риск и храбрость, но еще в большей степени нужен
расчет. Командир роты рисковал, идя в лоб на противника. Но этот
риск был оправданным, обоснованным, связан с точнейшим расчетом.
И только нелепый случай - излишняя, ненужная в данном случае храбрость
Вани Серого - привел к неудаче.
|
