Николай Иванович Кузнецов
страница 1 2 3
Герой Советского Союза Николай Иванович Кузнецов стал
легендой.
Родился он 27 июля 1911 г. в деревне Зырянка Камышловского уезда
Пермской губернии (сейчас -- село в Талицком районе Свердловской
области). Отец -- Иван Павлович Кузнецов был в деревне приметным
человеком. Семь лет отслужил в столичном гренадерском полку. За
добросовестную службу и меткую стрельбу пожалован был серебряным
рублем, часами и голубой кружкой с портретами царя. Мать -- Анна
Петровна простая крестьянка, по отзывам односельчан, имела доброе
сердце и золотые руки. В семье было четверо детей: Агафья, Лидия,
Николай и Виктор.
В 1926 году Николай Кузнецов получил свидетельство об окончании
семилетки, и на семейном совете решено было -- учиться дальше. Юноша
отправляется в Тюмень и поступает в техникум на агрономическое
отделение. Зимой того же года его принимают кандидатом в члены
ВЛКСМ.
Вскоре отец скончался от скоротечной чахотки и за старшего в
семье остался Николай. Он хотел бросить учебу, но домашние
отговорили. Между тем назревали большие события - наступил "год
великого перелома". К коллективизации уральской деревни привлекли и
комсомольцев Талицкого лесного техникума. Лучшей агитацией за колхоз
Николай посчитал личный пример. В мае 1929 г. семья Кузнецовых
вступает в коммуну "Красный пахарь" и передает в общее пользование
весь сельскохозяйственный инвентарь, скот, надворные постройки.
Тем не менее "год перелома" надломил и судьбу Николая: неожиданно
исключили из комсомола как "антисоветского элемента" (отчаянным
характером отличался парень) и по настоянию бюро ячейки его
отчислили из техникума. Добивался справедливости, но безуспешно.
Проработав несколько месяцев дома, в коммуне, Николай отправился в
Кудымкар -- столицу Коми-Пермяцкого национального округа. Устроился
в местном земельном управлении. Через два года он был восстановлен в
комсомоле. А вскоре и женился на Елене Чугаевой. Семья
просуществовала недолго.
В 1933 г. умирает мать Анна Петровна. В середине следующего года
Николай перебирается в Свердловск. Поступает на знаменитый Уралмаш,
который стал для него настоящей профессиональной и жизненной школой.
Там Николай получил возможность и практиковаться в немецком языке,
поскольку на заводе в то время работало немало иностранных инженеров
и мастеров, особенно -- из Германии. В общении с немецкими
специалистами Кузнецов не только совершенствовал языковые навыки, но
и стремился перенять знания, манеры поведения, обычаи. Его успехи,
наверное, и определили судьбу будущего разведчика. Тогдашние службы
безопасности предложили Николаю работать в негласном штате ОГПУ, и
он дал согласие. "Кулик" -- было первым его кодовым псевдонимом,
вторым - "Ученый". В январе 1936 г. Кузнецов уволился с работы и
стал выполнять задания органов государственной безопасности в
качестве спецагента под псевдонимом "Колонист".
Страна вступила в трудную полосу, вошедшую в историю под
названием "ежовщина". Волна репрессий не обошла стороной и Николая
Кузнецова. Он тоже был арестован. Молодой человек действительно
допустил ошибки по неопытности и горячности, которые признал и о
которых сожалел. Никакого умысла в его действиях не было и в помине.
В подвалах внутренней тюрьмы Свердловского управления НКВД Кузнецов
провел несколько месяцев. К счастью, нашлись люди, которые сумели
его освободить. И тут Николаю вновь повезло -- судьба свела его с
наркомом НКВД Коми АССР Михаилом Ивановичем Журавлевым. Он
способствовал переводу Кузнецова в Центр, где тот произвел наилучшее
впечатление. Николай Иванович разговаривал на немецком языке на семи
наречиях, знал коми-пермяцкий язык. В НКВД для Кузнецова придумали
убедительную легенду, рассчитанную на немецкий контингент. Русского,
уральца Кузнецова превратили в этнического немца Рудольфа
Шмидта.
Рудольф Шмидт работал инженером-испытателем на авиационном заводе
на Хорошевском шоссе. Завязывались знакомства, особенно с
приезжающими в СССР немцами. Однажды в театре Шмидт познакомился с
одним из членов делегации из Германии, а тот в свою очередь
познакомил с женщиной -- сотрудницей германского посольства.
Завязался роман. Советская разведка стала получать информацию.
Благодаря Шмидту удалось завербовать в 30-х годах советника миссии
Словакии Крно, по совместительству разведчика. Позже при участии
Кузнецова были добыты документы у немецкого военно-морского атташе
Норберта Вильгельма фон Баумбаха. Николай Иванович участвовал и в
операциях по перехвату немецкой дипломатической почты.
В 1941 г. Кузнецов выехал в Западную Украину, в г. Черновцы.
Установил контакт с давно законсервированным немецким разведчиком
Кестнером, вручил ему документы, а взамен получил чемодан с валютой
и драгоценностями, который привез в Москву. Благодаря разработанной
советской контрразведкой операции, удалось задержать матерого
немецкого разведчика.
Вскоре началась Великая Отечественная война, и инженер Шмидт
остался не дешифрован немецкой разведкой. Рудольфу Шмидту предстояло
исчезнуть, чтобы уступить место Паулю Зиберту. Зачисление Кузнецова
в состав опергруппы "Победители" под командованием капитана
госбезопасности Д.Н. Медведева было произведено по приказу первого
заместителя наркома НКВД СССР В.Н. Меркулова. Опергруппе Медведева
предстояло действовать вблизи г. Ровно -- важного административного
центра оккупированной Украины. "Колонист" должен был работать в
среде захватчиков, причем в форме и с документами офицера немецкой
армии. О его роли в опергруппе не должен был знать никто, кроме тех
разведчиков, которые соприкасались с ним. В целях конспирации он был
внесен в списки бойцов отряда под собственным именем, но вымышленным
отчеством и фамилией. Для всех он был Николай Васильевич Грачев.
Последующие месяцы в жизни Кузнецова были заполнены напряженным
трудом. Учебным классом стала его собственная квартира. Основными
наставниками в эти дни стали лейтенант госбезопасности С.Л. Окунь и
сержант госбезопасности Ф.И. Бакин. Тщательно изучал Кузнецов
структуру и методы работы гитлеровских спецслужб. От этого в
значительной мере зависел не только успех его деятельности в стане
врага, но и сама жизнь. Разведчик должен был знать очень многое,
вплоть до содержания книг, написанных уже в гитлеровские времена,
кинофильмов, имена актеров, о спортивных событиях... Провал мог
случиться из-за любой ерунды. Для лучшего ознакомления с бытом и
нравами вермахта было решено послать Кузнецова на своеобразную
стажировку к немецким военнопленным в Подмосковье. В специфической
среде военнопленных Кузнецов прижился легко, никто его ни в чем так
до конца и не заподозрил, хотя он держался с предельной
осторожностью.
Для Николая Ивановича была разработана специальная легенда,
подобрана должность чрезвычайного уполномоченного хозяйственного
командования по использованию материальных ресурсов оккупированных
областей СССР в интересах вермахта. Это было отличное прикрытие для
советского разведчика. Пауль Зиберт не был прикреплен ни к какому
конкретному немецкому учреждению в Ровно, но имел основания для
появления в любом месте.
26 августа 1942 г. самолет по специальному заданию НКВД вылетел
за линию фронта. В составе группы из 11 парашютистов находился
Николай Иванович Кузнецов. Его ждал только командир отряда
"Победители" Д.Н. Медведев. 19 октября 1942 г. Кузнецов отправился
первый раз в Ровно. Главное в задании -- походить в форме,
привыкнуть к ней, наметить план вживания и вернуться. Для него
снарядили бричку, в качестве кучера и проводника поехал Владимир
Струтинский, который хорошо знал дорогу до города и сам Ровно. Кроме
него в городе Кузнецова охраняли Николай Приходько и Поликарп
Вознюк. После возвращения из города Кузнецов доложил Д.Н. Медведеву
о том, что видел. В образ обер-лейтенанта были внесены некоторые
уточнения.
Довольно скоро Вильгельм Зиберт обзавелся широким кругом
приятелей во многих звеньях военного и чиновничьего аппарата Ровно,
в том числе в таких ключевых звеньях, как Рейхскомиссариат
"Украина", некоторых штабах и даже в отделах германских спецслужб.
Особенно ценил Зиберт знакомство с комендантом фельд-жандармерии
майором Ришардом. В отличие от других кадровых офицеров, этот
оказался падким на даровое угощение, к тому же Зиберт иногда
"проигрывал" ему в карты. Умело подогреваемый Зибертом, майор
сообщал ему о намечаемых в городе облавах. Давал пропуска и пароли
для ночного хождения. Эти сведения помогали обеспечивать
безопасность разведчиков и связных. Благодаря Ришарду Зиберт
раздобыл ценный документ -- служебный перечень телефонов.
Источники информации Зиберта порой бывали самыми неожиданными...
Обер-лейтенант покупал свежие продукты в маленькой лавочке,
принадлежавшей некоему пану Померанскому. Проникнувшись доверием к
постоянному покупателю, лавочник проболтался, что разрешение на
торговлю ему выдал с выделением помещения руководитель одного из
отделов СД доктор Йоргенс за то, что тот стал его секретным
осведомителем. Он похвастался, что в 1941 г. по его доносам немцы
провели несколько успешных операций против местных партизан. К
хозяину лавки частенько заходил его приятель, также информатор СД
Янковский, который рассказал Зиберту, что в партизанских отрядах
Волыни действует немецкий агент Васильчевский, сумевший втереться в
доверие к некоторым командирам. Со временем он стал связным между
партизанами и городскими подпольщиками. Таким образом ему удалось
провалить многих патриотов или же поставить их работу под контроль
оккупантов. Янковский описал внешность этого агента. Информацию
Кузнецова командование передало в Москву, а Центр предупредил штабы
отрядов об опасном провокаторе.
Но главным, конечно, в эти дни был сбор информации военного
характера. Помимо Николая Ивановича ее добывали партизаны Шевчук,
Гнидюк, Приходько, Довгер, многие другие. Сравнительно небольшой
город и установленный в нем режим безопасности исключали для
"Колониста" возможность пользоваться рацией. Ее работа была бы
быстро засечена. Поэтому Кузнецов, как и другие разведчики,
собранную информацию должны были доставлять в отряд лично, либо
передавать через связных. Разведчики и связные прямо в отряд не шли.
Их путь завершался к примеру на "зеленом маяке" близ села Оржева, в
четырех километрах от станции Клевань. Удобным маяком был хутор
Вацлава Жигадло. Когда на маяке появлялся Кузнецов, то его охраняли
не только там, но и на всем пути до лагеря и обратно. Первое время
Кузнецов добирался лошадьми. Но вскоре в его распоряжении появились
машины и мотоциклы. Все они были похищены разведчиками, перекрашены
и снабжены новыми номерными знаками.
Еще до вылета в тыл врага, отряду Д.Н. Медведева было дано
задание уничтожить рейхскомиссара Украины Коха. Собирая информацию о
нахождении Коха, его передвижениях по Украине, регулярных поездках в
Кенигсберг, партизанский штаб, попутно решал еще одну задачу:
установление полевой ставки Гитлера. После внимательного анализа
обстановки Медведев пришел к выводу о необходимости ограничить круг
поисков тремя географическими пунктами: Ровно, Луцк, Винница. Первые
два пункта быстро отпали, оставалась Винница. К тому же поступила
информация, что летом 1942 г. немцы вели под Винницей какое-то
большое строительство и туда выезжал на несколько дней рейхскомиссар
Кох -- вызвать его мог только сам фюрер. Так зародилась идея
захватить "языка" с помощью подвижной засады или, как образно назвал
ее Кузнецов, "охоты на индюков". Зимой 1942--1943 гг. было проведено
несколько подвижных засад под руководством Кузнецова. И одна такая
подвижная застава увенчалась успехом. Были захвачены подполковник
Райе и обер-лейтенант Плант, а также топографическая карта. С
помощью этой карты и обнаружено местонахождение ставки Гитлера под
Винницей.
Подходы к Коху, по расчетам командира отряда Д.Н. Медведева, надо
искать оперативным путем. И подходы были найдены. Обер-лейтенант
Зиберт познакомился с дрессировщиком собак рейхскомиссара Коха
обер-ефрейтором Шмидтом, позже вышел на офицеров. 31 мая 1943 г.
Кузнецову удалось попасть вместе с Валей Довгер на прием к
рейхскомиссару Эриху Коху, но осуществить покушение не удалось.
Кузнецов тяжело переживал это обстоятельство, корил себя за то, что
не догадался разместить взрывное устройство на теле -- тогда бы он
мог ценой самопожертвования наверняка уничтожить наместника Гитлера.
Переживали неудачу и в отряде. Зато Кузнецов из разговора с Кохом
узнал, что готовится решающее наступление немцев под Курском. Эту
важную информацию сразу же передали в Центр...
В июне 1943 г. с разрешения Центра стали готовить покушение на
теоретика нацистской партии, министра по делам оккупированных
восточных территорий рейхслейтера Альфреда Розенберга. Осуществить
его не удалось, но Зиберт смог выяснить, что приезд Розенберга
связан с подготовкой наступления на Восток. Это же подтвердили и
другие разведчики.
20 октября 1943 г. Зиберт совершил третье покушение на
заместителя Коха в Ровно -- технически операция прошла удачно.
Кузнецов и Струтинский ушли от преследователей! Ручной гранатой был
убит наповал офицер, а Даргель был контужен. Николай Иванович --
ранен в плечо осколком разорвавшейся гранаты. Уже в отряде Кузнецову
была сделана операция, и вскоре он возвратился в строй. Кузнецов
уехал в Ровно, но быстро вернулся озабоченным: оккупанты предприняли
ряд мер к укреплению своих спецслужб. Начальником отдела по борьбе с
партизанами в местном СД назначен гауптштурмфюрер СС Ханке. В городе
проводились массовые обыски и аресты. По приказу Ханке население
Ровно подверглось регистрации.
15 ноября 1943 г. Кузнецов, вместе с Каминским, Струтинским,
Стефаньским разоружив охрану, осуществил похищение вместе с
документами генерал-майора Ильгена, который командовал "Восточными
войсками", похители прямо из дома средь бела дня. А на следующий
день Николай Иванович вместе с помощниками Яном Каминским и Николаем
Струтинским застрелил в Ровно в здании суда президента верховного
суда на Украине Альфреда Функа. И в этот раз удалось скрыться на
автомобиле.
К новому году фронт приблизился к Ровно. Выполняя приказ Центра,
развечики и отряд в целом должны были уходить дальше на запад. Их
направляли во Львов. 15 января 1944 г. Кузнецов, Каминский и Белов
распрощались с товарищами, выехали во Львов через Луцк и, конечно
же, не обошлось без боевых приключений. Февральским утром при выходе
из дома вице-губернатора Галиции Отто Бауэр и его президиал-шеф
доктор Гейнрих Шнайдер оказались под прицельным огнем разведчиков.
После их уничтожения Кузнецову, Каминскому и Белову оставаться во
Львове было опасно. Николай Иванович не сомневался, что по следам
неизвестного офицера и его спутников, убивших вице-губернатора и
начальника канцелярии, будут брошены все силы. Во Львове до 9
февраля шли повальные облавы и обыски. Но Зиберт и его спутники
через три дня покинули город. Единственная попытка задержать
гауптмана Зиберта произошла 12 февраля возле шлагбаума у села
Куровицы. Здесь майор-фельджандарм Кантер потребовал у Кузнецова
разрешение на выезд. И так как его не было, Николай Иванович
вынужден был прервать разговор пистолетом. Вслед разведчикам
загремели автоматные очереди. Никто не пострадал, но задние колеса
машины оказались пробиты. Разведчики ушли в лес. В этот день
завершилась "карьера" гауптмана Пауля Зиберта.
Несколько дней разведчики бродили по лесам в слабой надежде
встретить кого-либо из своего отряда или местных партизан. В конце
концов они набрели на маленький отряд, еврейскую группу самообороны
под командованием Оиле Баума. Жили они в двух землянках, вырытых в
лесном овраге. Здесь разведчики отдыхали два дня. Кузнецов попросил
помочь в переходе фронта. Партизаны снабдили Кузнецова картами и
дали проводника, который мог вывести разведчиков к линии фронта. На
этом следы Кузнецова обрываются...
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 5 ноября 1944 г.
Николаю Ивановичу Кузнецову было присвоено звание Героя Советского
Союза. На родине героя, в г. Талица Свердловской области, установлен
памятник. О героизме Н. И . Кузнецова написано много книг, снят
художественный фильм "Сильные духом". В Центральном музее
Вооруженных Сил хранятся документы, фотографии и личные вещи
Кузнецова, которые свидетельствуют о героической жизни разведчика.
Благодарная Россия помнит своего беззаветно храброго защитника.
Дмитрий ЕВДОКИМОВ,
научный сотрудник Центрального музея
Вооруженных сил.
|